Неофициальные автомобили президентов США раскрывают эпохи, вкусы и неожиданные увлечения лидеров — от ранних электромобилей до суперкаров.
Когда речь заходит о президентском автопарке, внимание обычно приковано к бронированным лимузинам. Но куда показательнее машины, которые лидеры США выбирали сами — без протокола, по личным предпочтениям, а порой и вразрез с логикой, сообщает издание SPEEDME.RU.
Начало списка — Уильям Тафт и его электромобиль Baker Electric 1912 года, наглядное напоминание, что электротяга была популярна ещё в начале XX века: тихая, удобная и статусная для городской езды. Герберт Гувер предпочитал крайне редкий Cadillac 452-B V-16 начала 1930-х — роскошный символ «эпохи джаза», контрастировавший с реалиями Великой депрессии.
Франклин Рузвельт выделялся персонализированным Ford Phaeton 1936 года с ручным управлением, которое позволило ему водить автомобиль несмотря на последствия полиомиелита. Рядом в истории стоит и его Lincoln Sunshine Special 1939 года — один из первых автомобилей, спроектированных с учётом безопасности высокопоставленных персон.
В числе неожиданных увлечений президентов — и электрический Rauch & Lang 1914 года Дуайта Эйзенхауэра, подтверждающий, насколько рано США экспериментировали с электромобилями. Линдон Джонсон запомнился Amphicar — амфибией, созданной скорее для эффектных выходов, чем для статуса.
Ричард Никсон ездил на Oldsmobile 98 1950 года — классическом большом седане с V8, который идеально вписывался в образ «одного из обычных американцев». Рональд Рейган предпочитал необычный Subaru BRAT, компактный пикап с нетривиальной компоновкой, удобный для работы на ранчо.
Билл Клинтон выделялся любовью к Ford Mustang Convertible 1967 года — личной ценности больше, чем символу власти. Джо Байден по-прежнему хранит свою Chevrolet Corvette Stingray 1967 года с механической коробкой — квинтэссенцию классического американского драйва.
Завершает подборку Дональд Трамп с его Lamborghini Diablo VT Roadster 1997 года — ярким суперкаром 1990-х, подчёркивающим его публичный стиль и любовь к эффектным вещам.
В итоге такие автомобили становятся частью истории не меньше, чем официальные кортежи: через них видно, как менялись технологии, вкусы, мода и представления о роскоши в разные десятилетия американской политики.
